Обыкновенный волшебник

21 октября 2021 года исполняется 125 лет со дня рождения ЕВГЕНИЯ ЛЬВОВИЧА ШВАРЦА (1896–1958), русского писателя, драматурга, сказочника.

Его пьесы и фильмы давно разошлись на цитаты: «Я не волшебник, я только учусь», «Детей надо баловать – тогда из них вырастают настоящие разбойники», «Связи связями, но надо же и совесть иметь», «Какое сказочное свинство!». Мы вырастаем на его сказках и пьесах.

Свой путь в литературе Евгений Шварц начал книгами для детей. Его первым редактором и наставником был С. Я. Маршак. Стихи, рассказы, пьесы Шварца охотно печатали детские журналы и альманахи – «Воробей» (в 1925 году переименованный в «Нового Робинзона»), «Советские ребята», «Октябрята», «Ёж» и «Чиж». Евгений Шварц создал около 30 пьес и киносценариев, но при жизни писателя путь их на сцену был сложным. Только через много лет пришли к зрителю его пьесы, написанные в самое трагическое для страны время: «Голый король» (1931), «Тень» (1940), «Дракон» (1944) – это трилогия о глобальных проблемах, вечных и современных.

Евгений Шварц считается родоначальником жанра театральной сказки, часто представляющей собой обработку какого-либо известного сказочного сюжета. «Голый король», «Красная шапочка», «Снежная королева», «Тень». Сказки Шварца воспевают самые прекрасные свойства души – верность, благородство, умение любить.

По сценариям Шварца сняты фильмы «Золушка» (1947), «Первоклассница» (1948), «Дон Кихот» (1957) и другие.

Евгений Шварц родился 21 октября 1896 года в Казани в семье врача. Его отец, Лев Борисович Шварц был родом из Екатеринодара. За излишнее увлечение революционными идеями он вместе со своей женой Марией Федоровной Шелковой – курсисткой-акушеркой родом из Рязани, был сослан из холодной Казани в тёплый город Майкоп. В Майкопе, о котором Евгений Шварц всю жизнь вспоминал с любовью, прошли детство и юность писателя.

В реальной жизни Евгений Львович Шварц писателем никогда себя не называл. Хотя он сделал свой выбор в самом раннем детстве, ещё не переступив порога школы. Один раз маленький Женя Шварц довольно странным образом ответил на мамин вопрос «кем же ты будешь?»: «Я от застенчивости лег на ковер, повалялся у маминых ног и ответил полушёпотом: “Романистом”. В смятении своём я забыл, что существует более простое слово “писатель”... Но я... не сомневался, что буду писателем».

Это случилось не скоро. Сначала всё склонялось к театру, и причиной тому стали родители. Отец Жени – Лев Шварц играл на скрипке, пел и играл в любительском театре. Все современники, а позже и сам Евгений Львович в один голос утверждали, что его мать в любительской сцене была ещё талантливее отца – по-настоящему одарённая самобытная актриса.

Евгений окончил реальное училище, потом решил поступить в главный университет страны. Москва манила его своими перспективами, к тому же постоянные переезды, а точнее ссылки отца делали юношу все более чувствительным к несправедливости. В юности Шварц решил, что должен стать юристом. В 1914 году поступил на юридический факультет Московского университета, но проучившись там два года, решительно отказался от профессии правоведа. 

Евгений Шварц становится актёром «Театральной мастерской» в Ростове-на-Дону. Сначала этот крошечный театрик, составленный исключительно из друзей, жён и двоюродных братьев, довольно успешно существует в провинции, а в 1921 году приезжает завоевывать Петроград. В результате театрик исчезает, а Шварц остается. Ни о каком писательстве речь не идёт. У Шварца множество знакомых и приятелей в литературном мире, он даже работает несколько месяцев секретарём у Чуковского, все Женю Шварца знают и любят, но исключительно потому, что он весёлый. Он никогда ни с кем не ссорится, он выдумщик, шутник и великолепный рассказчик. Он такой замечательный рассказчик, что его даже называют «устным писателем». И так будет почти десять лет.

Конечно, за это время происходит многое: Евгений Львович успевает поработать в разных редакциях – и в самом Петрограде, и в провинции. Он что-то понемножечку пишет, знакомится с Маршаком и целых шесть лет трудится под его руководством в легендарном и неповторимом Детском отделе Госиздата, публикует весёлые детские стихи под названием «Рассказ старой балалайки», сочиняет пьесы для детей и некоторые из них – например, «Ундервуд» – даже пользуются успехом...

...Однажды два совсем юных неопытных автора пришли в одно очень солидное издательство (тот самый Госиздат), чтобы впервые повстречаться со знаменитыми редакторами. Вступают в огромный пустой коридор, буквально замирают от волнения и вдруг видят, как из глубины этого коридора не спеша выходят им навстречу два солидных взрослых дяди, но почему-то... на четвереньках! Бедные авторы чуть с ума не сошли от изумления, а «четвероногие» подходят к ним, ни капельки не смущаясь, и прямо так, «с четверенек», спрашивают как ни в чём ни бывало: «Вам что угодно, юноши?»... Ну кто теперь поверит, что это вполне официальные сотрудники госучреждения Шварц и Олейников, устав от редакторской работы, просто играли в верблюдов? А личная жизнь? Молодой актёр Шварц влюбился в одну молодую актрису и просил у неё руки и сердца, а она никак не соглашалась. И вот поздним холодным вечером в конце ноября гуляют они в городе Ростове-на-Дону вдоль берега реки, и молодой актёр уверяет, что готов сделать ради прекрасной девушки всё, что угодно. «А если я скажу: прыгни в Дон?» – засмеялась девушка. Зря она так сказала. Потому что в ту же секунду человек по имени Щварц буквально перелетел через парапет и прыгнул в ледяную воду прямо, как был – в шляпе, пальто и калошах. Правда, следует признать, что после этого молодая актриса сразу вышла за него замуж... И вот когда такой человек вдруг стал сочинять что-то совсем особенное, непохожее ни на какую другую литературу, все очень удивились. Тот самый Шварц? Который работал конферансье?!

Уже на премьере «Красной Шапочки», которая состоялась в ленинградском ТЮЗе в 1937 году, всем показалось, что это какая-то «не такая» детская сказка. Прямо в первом действии Красная Шапочка почему-то говорила: «Я волка не боюсь... Я ничего не боюсь». А когда через два года все увидели «Снежную королеву», стало ясно, что все эти смешные вороны и маленькие разбойницы какие-то уж очень умные. При этом никто ведь ещё не знал, что с 1934 года в столе у Шварца лежит «Голый король», который в сюжете своем «перепутывает» три знаменитых андерсеновских сказки, а по сути – распутывает смысл окружающей жизни.

Только через тридцать, сорок и даже пятьдесят лет театральные зрители и читатели книг начали с настоящим изумлением вглядываться в сказки Евгения Шварца. Кто же он на самом деле? Вот милые детские истории про «Золушку» или «Марью-искусницу», а вот сочинения, написанные в самые тёмные годы советской истории, смелые сатирические сочинения, которые, пожалуй, только прикидываются сказками. «Голый король» – настоящее разоблачение глупой власти. В пьесе «Тень» тёмный двойник, самозванец едва не захватывает трон. И разве коварный Дракон не похож на Иосифа Сталина?

Если вслушаться внимательно в то, что говорят герои Шварца, то прежде всего можно услышать то, что говорил сам Шварц. А он говорил, что в жизни «всё замечательно и великолепно перепутано».

Незадолго до Великой Отечественной войны Шварц написал пьесы «Брат и сестра» – о спасении детей со льдины, и «Наше гостеприимство» – о бдительности советских людей накануне войны. Начало войны застало Евгения Львовича на посту комментатора ленинградского радиоцентра. Он первым среди ленинградских литераторов откликнулся пером на фашистское нашествие: уже в конце июня или в начале июля 1941 года работал в соавторстве с М. М. Зощенко над сатирической пьесой-памфлетом «Под липами Берлина», поставленной в Ленинградском театре комедии в 1941 году. Негодный к строевой, он всё равно собрался на фронт, уверяя, что «в армии не только стреляют из винтовки». Шварц попытался записаться в народное ополчение, но его забраковали на медосмотре.

Осенние и зимние месяцы 1941 года он оставался в блокадном Ленинграде, пока ему не стало совсем плохо. Евгений Шварц пережил наиболее тяжёлые месяцы ленинградской блокады. За годы войны он создал несколько лирических пьес: «Одна ночь» (1942) – о защитниках блокадного Ленинграда, «Далёкий край» (1942) – об эвакуированных детях. Позже он считал лучшим своим сочинением драму «Одна ночь» – о том, как переживали блокаду самые обычные, простые ленинградцы. При жизни Шварца она так и не была поставлена: в ней якобы «не хватало героического начала». Это трагическая и светлая пьеса о том, как мать прорывается в Ленинград сквозь кольцо блокады, чтобы спасти умирающую от голода дочь, не понравилась театральным цензорам. Однако Евгений Шварц был награждён медалями «За оборону Ленинграда» и «За доблестный труд в Великой Отечественной войне».

Режиссёр Акимов уговорил друга выехать из осаждённого города в эвакуацию. Шварц оказался в Кирове, а Театр комедии на пяти самолетах «Дуглас» переместился на Урал, затем на Кавказ, потом в столицу Таджикистана Сталинабад (Душанбе). Едва устроившись на новом месте, Акимов разыскал Шварца и вытребовал его в Душанбе на вакантную должность заведующего литературной частью театра.

В 1944 году Евгений Львович Шварц начинает работу над самым личным произведением, сочинение которого заняло десять лет. Пьеса постоянно переиначивалась и переименовывалась; сохранились варианты названия: «Медведь», «Веселый волшебник», «Послушный волшебник», «Безумный бородач», «Непослушный волшебник»… В конце концов, было придумано название – «Обыкновенное чудо».

В этой сказке под масками Волшебника и его жены впервые неприкрыто проявились автобиографические черты, что подтверждалось и характером Волшебника, и посвящением пьесы Екатерине Ивановне Шварц – второй жене писателя, с которой он прожил тридцать лет.

Евгений Шварц продолжал писать для детей. В 1948 году вышла его повесть «Первоклассница». Это добрая и смешная история о первокласснице Марусе, рассказанная от первого лица. Сейчас изменилось очень многое: нет мужских и женских школ, на смену перьевым ручкам и чернилам пришли удобные шариковые ручки, не оставляющие клякс. Ученикам сейчас не нужно учиться красиво и правильно писать карандашом, чтобы заслужить право писать ручкой. В больших городах первоклассники ходят в школу в сопровождении взрослых, изменились парты, школьная форма, название страны и многое другое. Но тем не менее, чувства и волнение современных будущих первоклассников остаются такими же, как и во времена Маруси, поэтому книга о ней будет близка и современным читателям.

Евгений Львович всю жизнь был окружен друзьями и приятелями, которых притягивал к себе подобно магниту. Многие вспоминали о том, с какой добротой Шварц относился к людям. В 1920-х он подбирал беспризорников, которых было много после Гражданской войны, и с помощью С. Я. Маршака устраивал в детские дома. Когда был репрессирован поэт Николай Заболоцкий, Шварц, сам постоянно нуждавшийся в деньгах, поддерживал материально жену поэта и двоих его детей. С 1946-го помогал попавшему в опалу Михаилу Зощенко, от которого тогда отвернулись многие. 

Илья Эренбург охарактеризовал Шварца как «чудесного писателя, нежного к человеку и злого ко всему, что мешает ему жить». Вениамин Каверин называл его «личностью исключительной по иронии, уму, доброте и благородству».

Шварц перенёс несколько инфарктов. За четыре года до смерти Евгений Львович Шварц в своем дневнике написал о себе самом в третьем лице: «Без людей он жить не может... Всегда преувеличивая размеры собеседника и преуменьшая свои, он смотрит на человека как бы сквозь увеличительное стекло... И в этом взгляде... нашел Шварц точку опоры. Он помог ему смотреть на людей как на явление, как на созданий божьих». А для своей самой последней, лучшей волшебной истории про «Обыкновенное чудо» Евгений Шварц нашёл такие слова: «Сказка рассказывается не для того, чтобы скрыть, а для того, чтобы открыть, сказать во всю силу, во весь голос то, что думаешь».

Источники:

 http://vokrugknig.blogspot.com/2016/10/blog-post_21.html

 https://bibliogid.ru/archive/pisateli/o-pisatelyakh/448-shvarts-evgenij-lvovich